«Даже если мы предполагаем, что что-то подобное верно, то можно сделать, опять же, предположение - они не говорили, что повреждены 14%, они говорили, что они были остановлены. Отсюда можно предположить, что 4% удалось вернуть в работу благодаря тому, что просто переключили оборудование. По цепочке одно звено сломалась, его обошли, начали работать без него, и все, что было после него по линии, опять заработало. Вот так восстановили эти 4%. Поэтому не факт, что оборудование, которое подверглось непосредственно атаке, уже заменено. Например, Нижегородский НПЗ, крайне важный в этой истории, потому что на него приходится 10% российской выработки бензина, сломался еще в конце декабря 2023 года. По нему вроде бы хотя что-то и прилетало, но на момент прилета он уже не работал и находился в ремонте без ударов со стороны Украины, просто сломалось оборудование. И вот здесь как раз сложность была в том, что трудно получить было то оборудование, которое раньше поставлялась с Запада. И на примере Нижегородского НПЗ мы это видим: в декабре сломался, и «Лукойл» обещал его подчинить как раз к маю. И сейчас подтверждает свой прогноз, что к маю его запустят уже на полную мощность. Мы видим, что на замену ключевого оборудования раньше уходил, условно говоря, месяц, теперь это несколько месяцев . Потому что либо это оборудование надо найти на азиатских рынках или в России, либо привезти параллельным импортом что будет дороже и дольше».

«Это некая самодеятельность компаний или отдельных предприятий, руководства топливных баз — кто во что горазд, они пытаются сделать свои защитные сооружения. Главное — предотвратить детонацию при соприкосновении с самими установками. Если он соприкасается с сеткой, будут гораздо меньшие последствия для нефтеперерабатывающего завода, даже если он сдетонирует об сетку, а не об агрегаты перерабатывающего завода. Мы видим, что украинцы то же самое пытаются делать, защищаясь от российских «Гераней» на своих электростанциях. Даже если мы видим фотографии поврежденных электростанций изнутри — например, не так давно публиковались фото, где была пробита крыша, — там был удар ракеты, но видно, что сверху была натянута сетка, потому что от беспилотника она, наверное, помогла бы, а от ракеты — нет. То же самое и в России делают. От беспилотника помогает. Украина не обстреливает российские НПЗ ракетами, она их обстреливает именно беспилотниками — таким образом заменяет, по сути, ракеты».

«Проблема с танкерами возникла в 2022 году, ни одного танкера нет. И с рынка взять танкер, создать «теневой флот» газовозов, как в аналогии с нефтяным флотом, «Новатэку» крайне сложно, потому что не существует таких танкеров-газовозов, еще и ледового класса. Наверное, он ждет наступления сезона навигации на Северном морском пути. И в самый позитивный с точки зрения вывоза месяц, это где-то август и сентябрь, попытается несколько партий отгрузить. Возьмет какие-то газовозы, может быть, найдет неледового класса. Либо, что тоже возможно, у него есть два плавучих терминала, которые тоже попали под санкции в SDN-лист — один на Камчатке, другой в Мурманской области, — там есть два судна, которые, по сути, представляют собой плавучие хранилища СПГ».

«Для России важен сам факт наличия либо отсутствия потолка цены, а размер потолка цены на самом деле роли не играет. Потому что, когда был введен потолок цены, пришлось создавать отдельный флот, тот самый сумеречный. Плюс перевозка теневым флотом тоже имеет свою высокую цену. Перевозчикам и страховым компаниям важно, нарушают они санкции или нет, они за это берут деньги дополнительные. То есть если сейчас стоимость российской нефти 69-71 доллар за баррель при погрузке в танкер, и получается, что мы нарушаем потолок цены порядка 10 долларов. Если его снизят до 30, будем нарушать на 30-40 долларов. Формально G7 говорили о том, что те суда, которые будут нарушать санкции потолка цены, к ним будут применяться ограничения, они два месяца не смогут работать на международном рынке. Сейчас мы видим, что американцы пытаются ужесточить эти санкции, добавляя суда, перевозящие российскую нефть, игнорирующие потолок цены в отдельный «черный список», что они вообще не могут работать на международном флоте нисколько: ни два месяца, ни три и так далее. Поэтому суда эти понимают, что они не вернутся к перевозкам на международном рынке. Они все работают только на перевозку российской, иранской, венесуэльской нефти. Суммарно теневой флот насчитывает около тысячи танкеров. Танкеров достаточно, и в этом плане они уже сделали свой выбор, и они уже не вернутся. То есть нет такой ситуации, что сейчас понизили потолок цены и часть этих танкеров вернулась к перевозке обычной нефти какой-то, неподсанкционной. Зачем это делается? Здесь тоже двоякий вопрос. С одной стороны США и странам G7 нужно как-то продолжать давить на Россию или делать вид. С другой стороны, это будет еще более ярко выраженный пример, когда санкции не работают. США могли бы, например, в отношении этих танкеров вводить жесткие санкции, и их все записать в «черные списки», чтобы их нельзя было обслуживать ни в одном порту мира, чтобы все операции с ними были закрыты и так далее. Но они же этого не делают, потому что таким образом Россия, Иран и Венесуэла могут столкнуться с проблемами экспорта своей нефти. Будет дефицит, цены поднимутся, и сами США от этого пострадают».

«Конечно, санкции порождают определенные издержки, но в полной мере, так, как задумывались, они не работают. Видя это западные страны меняют свою стратегию. Если раньше они пытались у России или у остальных участников рынка [заставить] выполнять их санкции, то теперь мы видим, что на самом деле это не так. Они поняли, что выполнить санкции невозможно, то есть там куча всяких лазеек и так далее. Поэтому зачастую теперь они ужесточают санкции либо вводят новые, понимая, что они работать так, как заявлено, не будут, но станут дополнительной издержкой для России, соответственно, Россия меньше заработает. То есть повысится себестоимость доставки, транскрипционные издержки при расчетах за нефть и так далее. Мы же видим, что, например, они прекрасно знают структуру российского теневого флота, то есть какие суда перевозят и так далее. И этих судов только исключительно на российскую нефть работает около 500, а суммарно на Россию, Иран и Венесуэлу около тысячи. Все знают прекрасно эти танкеры, выходили исследования — и дедвейт их, и возраст, и названия. Но они не вводят тотальные санкции против всех этих судов, потому что невыгодно, чтобы Россия затруднялась с экспортом своей нефти, ведь тогда возникнет дефицит на мировом рынке и цены вырастут. США не надо, чтобы санкции работали досконально, им надо, чтобы у России постоянно были издержки, Россия меньше зарабатывала, но при этом насыщала мировые рынки, что крайне важно для США. Потому что, если сейчас возникнет дефицит на мировом рынке и цены пойдут вверх, для администрации Байдена это будет катастрофа, потому что выборы на носу, а у них еще и политическая культура такова, что как только потребители видят рост цены на заправке, они во всем винят действующую администрацию президента. То есть у них четкая связь с этим есть. Поэтому Байдену не с руки как-то пережимать санкциями против России».