Французские правые одерживают победу в I туре парламентских выборов

Жан Жанюар, гражданин Франции, работающий в Дубае, но голосовавший в посольстве в Москве:

«Я проголосовал в посольстве. Когда я там был, было пусто, но работники посольства сказали, что сегодня очень много народа. Все отчеты и репортажи по поводу явки говорят о том, что она на порядок выше, чем была на предыдущих парламентских выборах 2022 года. Говорят, что примерно будет повторяться то же самое, что было три недели назад на европейских выборах. Когда знаешь политическую ситуацию и историю политики во Франции, то понимаешь, что всегда был огромный психологический барьер для того, чтобы пустить ультраправых к власти. Это связано с историей, которая идет с 40-х годов прошлого века, когда большую часть Франции оккупировали фашисты. Поэтому СМИ из мейнстрима проводят параллель, что это фашисты и к власти их пускать нельзя. Народ настроен решительно, и чтобы такая партия набрала 32%, тем более мы понимаем, что эта партия пойдет не одна, есть еще пара партий, которые присоединятся к ней. Я вижу, что во Франции очень сильная поляризация населения. Понятно, что несогласные хотят выразить свое несогласие очень громко и решительно, потому что когда явка на 10% выше, чем она обычно была, это очень сильный показатель».

Житель Ниццы Ольга:

— Явка рекордно высокая. Это говорит о том, что народ очень недоволен текущей ситуацией в стране. По большей части это связано с очень высокими ценами на все: на продукты питания, ЖКХ, особенно электричество и газ. Невероятный скачок цен произошел за последние время, все хотят перемен, и в данный момент есть большое недовольство президентом. Многие люди в принципе не понимают, за кого вообще можно голосовать, кто может принести какие-то перемены, потому что очень часто происходит так, что кто-то выступает с предвыборными лозунгами, а как только человек приходит к власти, он тут же их меняет. Мы в этот раз решили не ходить на выборы, так как многие моменты, которые высказывались кандидатами, за которых мы голосовали, нам крайне не понравились. Мы просто решили, что кого-либо еще из кандидатов мы не поддержим. Программы всех кандидатов, за которых мы голосовали изначально, совершенно не подходят.

— Таких немного в вашем окружении? Кто-то все равно скорее идет голосовать?

— Да, по большей части народ идет голосовать, все хотят внести свой вклад в перемены в государстве.

Журналист и житель пригорода Парижа Натали Жирон:

«Я даже стояла в очереди проголосовать. На самом деле все говорят, что такого с 1978 года вообще не было. Будем смотреть, какой полюс — левый или правый — придет к власти. Но если придет ультраправая власть, здесь будут беспорядки, люди готовятся к гражданской войне. Если придут ультралевые, то, естественно, все, кто зарабатывают больше среднего, будут платить больше налогов, будут платить за все. Потому что основная политика ультралевых — это давать больше денег на помощь бедным и мигрантам. Ультраправые, наоборот, защищают коренных французов и требуют прекратить раздавать бесплатную помощь иммигрантам и людям, которые приехали во Францию. Никто не знает, какой из лагерей придет, потому что даже про партию Макрона здесь говорят, что все уверены в том, что президент потерял Ассамблею, потерял доверие людей, и люди ему просто дали этими выборами, начиная с европейских, большую пощечину».

— Все опросы примерно такой расклад и давали: 33% у «Национального объединения», Макрон со своим «Возрождением» даже взял, может быть, на пару процентов больше, чем ему давали в прогнозах. Нормальный результат. Остается загадкой, зачем все это он устроил. То ли у него был какой-то психоз, то ли далекий расчет, основанный на том, что если правые придут к власти и получат премьерство, то к президентским выборам 2027 года они себя уже успеют показать, и эти выборы проиграют. Но это расчет слишком тонкий, как мне кажется, и там порвалось.

— Что теперь для Франции будет означать такой сдвиг вправо?

— Разделенное правление. Вообще, еще не факт, что правые возьмут премьерский пост, потому что им надо абсолютное большинство в Национальном собрании. В коалицию с ними могут пойти республиканцы. Если они наберут абсолютное большинство, тогда они согласятся на премьерский пост. Барделла, который возглавляет список, говорил, что он при подвешенном парламенте не будет брать пост премьера, что разумно. Зачем ему в этом участвовать? Палки в колеса они вставлять могут, законопроекты Макрона заворачивать могут, но президентская власть во Франции настолько сильна, что она может проводить законы и в обход Национальной ассамблеи, как это было с пенсионной реформой. Будут бесконечные скандалы, перетягивание каната.

— Насколько реально серьезной роль Барделлы будет во французской политике?

— Интересную ставку на него сделала Марин Ле Пен, он совсем молодой, и он себя еще в управлении не очень показал. Это пока политик-загадка, непонятно, чего от него ждать, насколько хорошо он будет держать удар. Видимо, Марин Ле Пен видит в нем потенциал. Она действует по той же схеме, что и ее отец, основатель партии. У отца получилось удачно, получится ли у Ле Пен, пока непонятно.

— На позиции Франции в Евросоюзе это как отразится?

— Я думаю, что никак. И так все было понятно. Французский президент по-прежнему имеет приоритет во внешней политике. Европе не привыкать и к разделенному правлению, и к правительству меньшинства, и к коалиционным правительствам. Ну проиграл и проиграл парламентские выборы, он же остается президентом, с ним будут разговаривать, как с главой государства.

— Для России в перспективе какой исход был бы наиболее предпочтительным?

— Не надо преувеличивать значение Национального объединения и степень его влияния на французскую политику. Лидеры партии, включая Барделлу, сделали уже некоторые заявления, свидетельствующие о том, что поддержка Украины со стороны Франции не подвергается сомнению. Однако там могут быть нюансы. Если сравнивать правых во Франции и лейбористов в Великобритании, которые придут к власти скоро, британские лейбористы большие ястребы по отношению к России и Украине, чем французские правые. Французские правые поддержку Украины до конца не свернут, но будут говорить, что не надо бить дальнобойными ракетами, но это решение, скорее всего, будет принято на уровне НАТО.