Бывший мэр Якутска и кандидат в депутаты Госдумы от партии «Новые люди» дала интервью обозревателю Business FM Ивану Медведеву
Сардана Авксентьева. Фото: Антон Новодережкин/ТАСС
Какие налоги оставлять регионам? Насколько тяжело новым партиям вести кампанию в разных частях страны и как реагировать на обвинение в том, что ты — партия-спойлер? На эти вопросы Business FM ответила Сардана Авксентьева, экс-мэр Якутска и один из лидеров партии «Новые люди».
В последнее время публикуются разные интерпретации результатов опроса ВЦИОМ. Где-то говорится о том, что, по данным телефонного опроса, рейтинг партии «Новые люди» на старте кампании составляет 5%, где-то я вижу цифры 3,1%. Давайте сначала определимся: какие рейтинги сейчас у партии и как вы их оцениваете?
Сардана Авксентьева: Вы в принципе про цифры все ответили сами. Я все-таки думаю, что нам надо прийти к логическому результату, и, как говорится, вскрытие покажет. На данном этапе я не склонна давать сколько-нибудь серьезные оценки тем цифрам, которые звучат. Я больше нацелена на проведение самой предвыборной кампании, избирательной кампании и агитационного процесса и стараюсь на эти цифры особо не [смотреть], они бывают разные.
Но какая-то цель наверняка есть, помимо прохождения пятипроцентного барьера? Каковы амбиции?
Сардана Авксентьева: Наши амбиции — это наши амбиции, но результат-то будет зависеть от людей, от россиян, как они проголосуют. Достаточно ли мы будем убедительны, насколько злободневны те вопросы, которые мы поднимаем, насколько наши предложения, которые мы высказываем, найдут отклик в душах и в сердцах, — от этого зависит. Говорить о цифрах можно сколько угодно. Понятно, что мы должны стремиться к тому, что мы заходим в Госдуму (и мы, скорее всего, заходим), но с какими процентами — это люди решат.
По поводу ваших предложений, с которыми вы идете к людям. Один из самых главных акцентов этой кампании «Новых людей» — это больше свободы регионам, в том числе свободы экономической. Вы выступаете за то, чтобы больше налогов оставалось в регионах. Тогда давайте поговорим о том, какие именно налоги, на ваш взгляд, должны оставаться в регионах и как при этом соблюсти баланс. Регионам-донорам есть что оставлять, а регионам дотационным — что им себе оставить?
Сардана Авксентьева: Когда мы говорим о справедливом распределении средств, мы ни в коем случае не говорим о том, чтобы забрать у одних регионов и отдать другим. Мы говорим о тех отчислениях, которые регионы направляют в федеральный бюджет. И в данном случае мы скорее говорим про федеральный бюджет. Если говорить о налогах, то я бы обратила внимание все-таки на НДФЛ, на его распределение. Все-таки я думаю, что больше денег должно оставаться там, где фактически живет работник. Благоустройство — это самый главный бич наших российских городов, на это должны направляться деньги. Мы говорим о том, что НДПИ от углеводородов практически регионам не остаются, и это нехорошо. Мы говорим о самостоятельности регионов.
Вы сказали «в том числе экономической». Мы говорим больше об экономической самостоятельности. И здесь возможность налоговых маневров, мне кажется, тоже очень важна. Нефтяная рента, налоги от нефтянки, но если посмотреть структуру ВВП, то от торговли и ретейла составляющая гораздо больше, чем от нефтегазовой отрасли. О чем это говорит? О том, что если будет действительно реальная поддержка малого и среднего бизнеса на местах, то это может дать очень хороший эффект и в части еще большего изменения структуры ВВП, и всего того, что за этим следует: создание рабочих мест и в результате за счет повышения конкуренции между сильными коммерческими предприятиями, повышение заработной платы в том числе.
Сардана Авксентьева: А когда мы с вами говорим о том, что у нас за первое полугодие закрылось более 700 тысяч предприятий, по 4 тысячи предприятий в день, о чем это говорит? Главная беда нашей экономики в том, что у нас не сформировался устойчивый средний класс, который во всех развитых странах является локомотивом развития. И посмотрите колебания цен на нефть: они на нашей с вами жизни рядовых россиян отражаются мало.
Нефть дорожает — бензин дорожает, нефть дешевеет — бензин дорожает.
Сардана Авксентьева: Да, все равно бензин дорожает. При любых раскладах бедность мы все никак побороть не можем, и недавняя цифра — 9 млн россиян тем или иным способом все-таки себя ограничивают в приобретении тех или иных продуктов питания — это все-таки цифры колоссальные. Вот о чем надо думать. Поэтому реальное насыщение бюджетов регионов, больше денег оставлять в регионах и, соответственно, больше перечислять муниципалитетам — это самая главная наша идея.
Но если мы говорим о том же НДФЛ, то очень многие компании зарегистрированы в Москве, где бы они ни работали. И НДФЛ, получается, все равно в Москве останется?
Сардана Авксентьева: Конечно. Вот мы и говорим — даже не о НДФЛ, а вообще — о том, что, например, в том же Омске некоторые предприятия зарегистрированы в Санкт-Петербурге и в Санкт-Петербурге платят налоги. Мы говорим как раз о предприятиях нефтегазовой отрасли.
И как эту проблему решать?
Сардана Авксентьева: Сейчас в принципе эта тенденция уже есть: где предприятие работает, где оно добывает, там оно и должно платить налоги. Но там есть целая налоговая история, когда они путем филиалов, головного предприятия расходы относят к этим, прибыль относят к этим. И когда они так начинают делить и, как шулеры со стаканчиками, туда-сюда перекладывать, тут начинается интрига. Поэтому с этим надо разбираться.
А если бизнесу так удобнее, вы хотите его жестко принудить к тому, чтобы он где работал, там и платил?
Сардана Авксентьева: Нет, я думаю, что по большому счету бизнесу без разницы, куда и кому платить, они и так довольно много платят. Что бы мы ни говорили про нефтянку, обирают их дай бог. И я думаю, что, за исключением некоторых нюансов, им без разницы, платить Васе или Ване, условно говоря. Поэтому будут платить в регионы — тоже хорошо.
Вернемся к политике. Некоторые вас считают партией-спойлером. Что вы ответите тем, кто так говорит?
Сардана Авксентьева: Я считаю, и это моя принципиальная позиция, что к своим оппонентам нужно относиться с уважением. И когда какая-то другая партия начинает других обвинять в спойлерстве, то это недостаток аргументов. Я все-таки считаю, что мы должны в честном спортивном поле соревноваться путем более качественных идей, более качественных программ, более качественных предложений бороться за умы и сердца избирателей честными спортивными политическими методами. Обвинять друг друга в спойлерстве — для этого много ума не надо, это похоже на «ты дурак, я дурак», мы до этого не опускаемся. Я это не обсуждаю, потому что это не так.
Вы показали довольно хорошие результаты на региональных выборах в прошлом году и уже имеете опыт столкновения с системой в разных регионах. Было ли такое, что вам вставляли палки в колеса в каких-то регионах, мешали? Или, наоборот, где-то абсолютно лояльно к вам отнеслись и не мешали заниматься избирательной кампанией?
Сардана Авксентьева: Конечно, такие примеры противодействия и сейчас есть, и сейчас у нас с действующей властью есть определенные терки на местах, скажем так. Но один из самых вопиющих случаев прошлогодней выборной кампании для меня — ситуация, когда наш кандидат собрала подписи для выдвижения, подстраховавшись, эти подписи заверила нотариально, и тем не менее избирательной комиссией эти подписи не были приняты, наш кандидат не был зарегистрирован. А когда она обратилась в суд, в суде ей сказали, что у нас, товарищи, пандемия и такое количество свидетелей мы в суд пригласить не можем. Кто после этого спойлер? И таких историй десятки, я просто не буду о них рассказывать, чтобы не выглядело как какое-то перечисление неудач, но мы встречаем противодействие и по сей день.
По мере роста вашей узнаваемости противодействие стало жестче, этих случаев стало больше?
Сардана Авксентьева: Да, эти случаи учащаются, потому что, как обычно, борьба нанайских мальчиков всегда между самыми сильными, правильно? Как только мы набираем вес и как только мы улучшаем показатели, о которых вы говорили, конечно, на нас начинают обращать внимание, уже пошли жалобы в избирательные комиссии и так далее. Но я думаю, что мы достойно все пройдем. Мы нацелены только на нашего избирателя, на жителей российских городов, сел и поселков. Это самое главное мерило — их отношение к нам, все остальное — это сопутствующие процессы.
В регионах вас представляют известные на местах люди? И вообще, по вашему опыту, насколько зависит успех от того, насколько ярких людей вы можете найти в том или ином регионе?
Сардана Авксентьева: Мой опыт как раз говорит о том, что можно начинать, условно говоря, ноунеймом, но если ты несешь сильную идею, которая находит отклик, то успех вполне себе возможен и очевиден. Поэтому у нас на местах есть как люди, которые известны у себя в регионах, в городах, так и люди, которые только встают на путь, но при этом имеют положительные кейсы и успешный опыт в других отраслях. Это предприниматели, врачи, педагоги, то есть люди, которые ранее себя в политике не пробовали, но считают, что пришло время вмешиваться.
А не боятся идти в политику?
Сардана Авксентьева: А что здесь бояться?
Кого-то приходится убеждать?
Сардана Авксентьева: Мы несем позитивные, разумные идеи. Я думаю, что говорить разумные вещи и называть вещи своими именами не более опасно, чем переходить дорогу. Если уж боятся, то не надо ходить, мы силой никого никуда не тащим. Но и, к счастью, тот список кандидатов, который мы выдвинули на все уровни, вполне себе достойный, и достойный, как вы их называете, больших партий, хотя я это деление на большие и маленькие не люблю.
Возвращаясь к регионам, зависит ли успех партии еще от экономического положения в регионе? Где вас воспринимают лучше — там, где все более или менее благополучно, или там, где совсем тяжело?
Сардана Авксентьева: Хороший вопрос. И удивительно то, что нас хорошо воспринимают, встречают и выражают большую готовность поддержки как в регионах, где относительно хорошо, так и в регионах, где все совсем-совсем нехорошо. И в этом смысле я какой-то строгой последовательности не вижу. Мы находим поддержку везде, где мы появляемся, и это радует.
Вы называетесь «Новые люди». Некоторые политологи говорят, что при усталости современного российского общества от сложившейся политической практики за последние много-много лет вам для прохождения в Думу может быть достаточно даже одного названия. Но эта же усталость говорит о том, что многим людям неинтересно идти на выборы: разочаровались, устали, надоело, не верят, плюс лето, пандемия и так далее. Как вы оцениваете перспективы интереса вообще граждан к выборам, пойдут ли они голосовать?
Сардана Авксентьева: Я ранее уже отвечала, что нет пророка в своем отечестве.
Нет, я не о цифрах, я об интересе.
Сардана Авксентьева: Интерес высокий. Степень стремления к переменам — и вы это тоже отметили — очень высокая. Поэтому я смею надеяться, что люди придут, что тот самый глубинный народ, на который мы надеемся и который вообще всегда на Руси, в России всегда делает какой-то пассионарный рывок вперед. Вот это должно нас вытащить — люди.
Вы считаете, момент настал?
Сардана Авксентьева: Я думаю, что высокая степень готовности, и вы это тоже отмечаете.
Давайте тогда попробуем заглянуть немного вперед. Некоторые наши собеседники, говоря о тех законопроектах, которые были приняты думами последних созывов, продвигали такую линию, что лучше бы им больше вообще ничего не принимать, а еще лучше — что-то назад развернуть. Можете ли вы назвать какие-то законы, которые, зайдя в Думу, вы бы постарались отменить? Давайте назовем несколько, если такие существуют, которые мешают нам сейчас.
Сардана Авксентьева: Я думаю, что не столько мешают, сколько, может быть, стоит подкорректировать. Прежде всего мы несем идею экономической самостоятельности регионов, поэтому, конечно, надо вносить изменения в Налоговый кодекс, надо посмотреть Бюджетный кодекс, потому что там мало справедливости. Мы говорим о том, что все-таки Административный кодекс в части ограничения свободы слова, свободы собраний, свободы митингов тоже надо серьезно пересматривать. Нельзя затыкать рот людям. Хочется поговорить — надо поговорить, иначе какой диалог общества и власти?
Из злободневного, которое людей волнует, например, необходимо вносить изменения в Лесной кодекс, потому что те самые зоны контроля привели к такому большому количеству лесных пожаров. Гибнет достояние России, наши легкие, наш зеленый массив, и мы за этим просто наблюдаем или, как написано в документах, мониторим. Это тоже неправильно. И так много-много всего.
Сардана Авксентьева: К нам обращаются мамы детишек с орфанными заболеваниями относительно того, что, например, у нас не сертифицированы лекарственные препараты. Мало того что они не сертифицированы, иногда какие-то закупки срываются, и вместо оригинальных препаратов детишкам начинают предлагать дженерики. Что такое лечиться сначала одним препаратом, а потом постепенно с него сходить, заходить на другой препарат, который неизвестно, зайдет или не зайдет твоему ребенку? Эту боль и отчаяние могут понять только люди, которые с этим сталкиваются. И много-много таких вещей.
Хорошо. И еще одна тема. Вы уже высказывались на этот счет, но не могу не спросить. Некоторые ваши земляки сомневались в том, что с поста мэра вы ушли по причинам проблем со здоровьем, и считают, что на вас оказывалось давление.
Сардана Авксентьева: Слушайте, я, по-моему, уже столько раздавала интервью.
На вас оказывалось давление?
Сардана Авксентьева: Нет, конечно. Я не из той категории людей, на которых можно поддавить, оказать давление. Все решения и поступки, которые я совершаю, решения, которые я принимаю, я делаю всегда самостоятельно.
И в продолжение этой темы: почему оставили после себя единоросса, имея при этом опыт оппозиционного политика в регионе?
Сардана Авксентьева: Это на самом деле смешно. Скажите мне, пожалуйста, когда вы идете к врачу или, не дай бог, оперируетесь, вас сильно беспокоит партийность вашего доктора?
Меня — нет.
Сардана Авксентьева: Почему-то при этом вашими коллегами упускается то, что новый мэр города Якутска — это мой бывший первый заместитель, человек, с которым я проработала 2,5 года, который прошел со мной вместе предвыборную кампанию. Оппонентом был ваш коллега-журналист, но при этом не имеющий должной профессиональной подготовки и не имеющий вообще диплома о высшем образовании. У вас есть диплом о высшем образовании?
Да.
Сардана Авксентьева: Вы считаете, что высшее образование все-таки что-то дает?
Да.
Сардана Авксентьева: Для управления городом необходимо высшее образование?
Я думаю, да.
Сардана Авксентьева: Вы сами ответили на этот вопрос. И то, что мой первый заместитель был и является членом партии «Единая Россия», для меня второстепенный вопрос. Для меня важно, что он выпускник Бауманки, для меня важно, что он выпускник юридической академии имени Кутафина, — это ведущие учебные заведения нашей страны. Он имеет опыт работы под моим началом, он понимает цели и задачи, которые наша команда перед собой ставила, и как она двигалась. Он хороший человек. И для меня важнее то, что он понимает, куда должен двигаться город. Но преподносится это так, как будто бы город пал. Да ерунда, просто Якутск выбрал профессионала.
В случае вашего прохождения в Думу как вы себе представляете взаимодействие с «Единой Россией»? «Единая Россия» — это ваши союзники, противники, конкуренты, может быть, враги?
Сардана Авксентьева: В случае прохождения в Государственную думу это коллеги, которые так же, как и мы, будут избраны другими избирателями, но теми же самыми россиянами. Поэтому я допускаю, что в каких-то разумных вещах с ними можем согласиться, но и, конечно, в случае каких-то неразумных вещей или, как у нас есть печальный опыт, бешеного принтера мы оставляем за собой право высказывать свое отличное мнение. Какая самая главная задача высшего законодательного органа нашей страны — парламента, Государственной думы? Становиться настоящей дискуссионной площадкой, местом, где есть место, извините за тавтологию, полемике, куда приглашаются эксперты с разными точками зрения, где слушают людей. И не только слушают, но и слышат людей — самое главное. Вот на этом я скорее бы акцентировала.
А как это мнение будет высказываться? Такой термин, как «партийная дисциплина», вам близок? Как вы это оцениваете, когда партия голосует обязательно одинаково, все «за» или все «против»? Или у каждого депутата «Новых людей» есть своя точка зрения и он может голосовать, несмотря на общую позицию партии?
Сардана Авксентьева: Мы отличаемся от большинства партий как раз-таки своим демократическим содержанием. У нас демократия не на словах, а на деле. Мы сходимся в самых главных вещах, общих ценностях, таких как справедливость, свобода слова, уважение человеческого достоинства, достойное ведение дебатов, каких-то споров, полемики и так далее. Но бывают вещи, в которых мы расходимся, и мы это тоже уважаем. К примеру, у членов нашей партии может быть немножко разная позиция по вакцинации: кто-то вакцинируется, кто-то не вакцинируется. Но при этом мы сходимся в том, что вакцинация не должна быть обязательной, она должна быть добровольной. Понимаете логику наших действий? Я думаю, что мы также будем совместно все рассматривать и принимать коллегиальные решения.
Все-таки коллегиальные?
Сардана Авксентьева: Ну мы же партия.
Грубо говоря, если в Госдуму нового созыва вносится закон об обязательной вакцинации и от вас в Думе десять человек, семеро «против», трое — «за»...
Сардана Авксентьева: Вы мне напоминаете женщину из притчи, у которой полено с поленницы упало, и она начала: был бы у меня малыш, его бы придавило поленом, и она начинает причитать. Давайте мы заранее не будем сейчас пальцами по воде водить и посмотрим, как будет все это. Я надеюсь, что мы вас приятно удивим.
Просто интересно, может ли быть из десяти человек три голоса «за», семь «против» или наоборот. Или «Новые люди» будут голосовать единым порывом?
Сардана Авксентьева: Я считаю, мы на то и команда, что сначала мы обсуждаем, потом принимаем решение и двигаемся в ногу. Так полезно делать в любой команде, согласитесь? Безусловно, может быть какое-то отличное мнение. Мы допускаем полемику и дискуссию внутри партии, это нормально.
И тогда о команде — ваш федеральный список.
Сардана Авксентьева: У нас федеральный список из двух человек. Смотрите, какая интересная история. Алексей Нечаев — лидер нашей партии, человек, который создал собственное производство, создал его не путем приватизации или не разбогател на каких-то оборонных заказах, государственных заказах, муниципальных контрактах. Это такой чистый бизнес, и при этом коллективу Faberlic есть чем гордиться — они входят в топ мировых косметических компаний. Это такая чистая индустрия. Поскольку он прошел все пути, которые проходили предприниматели, крупные бизнесмены начиная с тех самых 1990-х годов, конечно, он авторитетнейший человек в сфере негосударственного сектора экономики. Я, напротив, всю жизнь в службе: на государевой службе, на муниципальной службе, я была и чиновником, и избранным мэром. Поэтому смею полагать, что я кое-что понимаю в государственном секторе — как в управлении, так и в экономике. Я думаю, что в нас совершенно замечательным образом сочетается знание и того, и другого, и поэтому это 100%.
Тогда в день сегодняшний. Три вещи, которые вас больше всего не устраивают в нынешней российской политике, что надо было бы поменять здесь и сейчас как можно скорее?
Сардана Авксентьева: Я думаю, что первое — и повторюсь, и буду повторять столько раз, сколько нужно, до тех пор пока мы не достигнем своей цели...
...самостоятельности регионов.
Сардана Авксентьева: Конечно. Экономическая самостоятельность регионов, справедливое распределение денежных средств и возможность самим регионам на местах определять свои болевые точки и направлять ресурсы на их решение. Второе — это, конечно, строительство нормального диалога общества и власти и в целом возврат доверия людей к власти. Мы все-таки должны в нашей стране совершенно четко понимать, кто хозяева нашей страны, и, когда это сознание вернется к нам, мы реально начнем влиять на процессы. До тех пор пока мы не ходим на выборы, пока мы игнорируем выборы, говорим, что политика — это грязное дело и мы не имеем к этому отношения, все будет продолжаться как есть. Поэтому страна стоит перед очень серьезным выбором — каким путем мы будем развиваться дальше: идти, как идем, либо же мы все-таки хотим перемен, выходим на голосование и показываем свое волеизъявление. Это наше конституционное право, и я думаю, что пришло время что-то менять.
На недавнем «круглом столе», посвященном теме шансов так называемых малых партий, — хотя этот термин вам не нравится, и многим не нравится, — обсуждался вопрос, каковы эти шансы. Политологи, которые принимали участие в этом мероприятии, говорили, что по общему их срезу они видят, что граждане России хотят перемен, но хотят разных перемен. Меньшинство за перемены радикальные, большинство — за перемены точечные, аккуратные, при сохранении политической стабильности. Какова ваша позиция по переменам?
Сардана Авксентьева: Как историк я придерживаюсь позиции, что все радикальные изменения в обществе отбрасывают страну всегда на несколько лет назад, приостанавливают любое развитие и движение. Поэтому как историк я радикальные, резкие, одномоментные перемены не поддерживаю. И вообще, экономисты считают, что сегодня финансово-экономическая модель нашего государства закручена таким образом, что если резко отпустить вожжи, которые государство держит в своих руках пока еще крепко, то вообще может начаться хаос. Поэтому, конечно, политика ослабления должна происходить постепенно, очень грамотно, очень точечно. Но и, повторюсь, вместе с тем медлить и растягивать тоже нельзя, потому что города загибаются. Когда мы говорим об уровне дотационности российских городов 64%, то они практически уже на коленях и ниже. Поэтому медлить здесь тоже нельзя. Я рада, что большинство россиян считают, что перемены очень необходимы, но они должны быть взвешенные.
